Итоги конкурса ППС будут объявлены через неделю

На внеочередном заседании Ученого совета ВШЭ, состоявшемся 20 июня, обсуждались итоги конкурса профессорско-преподавательского состава — первого, который Вышка провела по новой, отрытой процедуре национального рекрутинга.

Конкурс, открытый на равных условиях для сотрудников ВШЭ и внешних кандидатов, был объявлен в начале 2014 года в московском и санкт-петербургском кампусах Высшей школы экономики. В Москве на 789 опубликованных вакансий заявки подали 1035 кандидатов, из них 291 человек — не из ВШЭ. В Санкт-Петербурге конкурс был объявлен по 109 вакансиям, на которые претендовали 136 кандидатов, в том числе 46 внешних. Таким образом, в среднем каждая третья заявка, поданная на конкурс, оказалась внешней. «Это довольно много — больше, чем мы на первый раз ожидали, — отметил первый проректор ВШЭ Вадим Радаев. — Большинство внешних кандидатов уступали по профессиональным качествам кандидатам из Вышки, но в то же время были среди подавших заявки на конкурс и очень способные, высококвалифицированные внешние претенденты, больше их было среди представителей естественнонаучных дисциплин — математики и физики».

Введение Вышкой системы открытого национального рекрутинга преподавателей — это попытка изменить устоявшуюся в России крайне закрытую традицию академических выборов, когда предпочтение по умолчанию отдается «своим», знакомым кандидатам, а другие либо вовсе не рассматриваются, либо к ним предъявляются особые требования. Ректор ВШЭ Ярослав Кузьминов сравнил эту перемену с введением ЕГЭ: «Школа сама оценивала ученика, потом ученик попадал из одного замкнутого мирка в другой, вузовский, и там его снова оценивали, но уже по другим критериям. Недаром была шутка, что Россия единственная страна, где отрицается фундаментальный принцип единства математики, потому что в каждом вузе математика — своя. Такого рода ситуация в точности соответствует тому, что мы имеем в традиции академических выборов».

Новая система выборов, внедряемая Вышкой, не означает, что теперь уже «свои» сотрудники будут дискриминироваться. Просто их профессиональный уровень необходимо открыто продемонстрировать.

Новая система выборов, внедряемая Вышкой, не означает, что теперь уже «свои» сотрудники будут дискриминироваться. Просто их профессиональный уровень необходимо открыто продемонстрировать. «Я не говорю, что когда мы при отборе кандидатов отстаиваем коллегу, которого знаем и любим, — это плохо, — пояснил Ярослав Кузьминов. — Но нужно обосновать, почему надо брать «своего» сотрудника, а не внешнего. И если такие аргументы есть, то их надо донести до более широкого академического сообщества. Когда же этого не происходит, когда коллеги просто говорят: «А мы так считаем — и все», — это слабая позиция. Нужно понимать, что речь идет, при всем к ним уважении, не об интересах кафедры или факультета, а об интересах и репутации коллектива Вышки в целом, Вышки как международного университета».

Процедура конкурса была многоэтапной. После объявления вакансий претенденты должны были зарегистрироваться на сайте ВШЭ в специально созданной для этого электронной системе, загрузить в нее свои документы и лучшие научные публикации, которые внимательно изучались. Сами кандидаты затем проходили несколько уровней оценки. Во-первых, на уровне кадровых комиссий по основным направлениям деятельности университета (всего их было создано 22). Затем — на уровне кафедр (тех факультетов, где кафедры существуют). Затем — на уровне ученых советов факультетов. После этого свое мнение высказывала рабочая группа при первом проректоре, ответственном за кадры. И, наконец, весь объем накопленных материалов передавался в кадровую комиссию Ученого совета ВШЭ, которая выводила своего рода интегральную оценку кандидату. В итоге кадровая комиссия Ученого совета рекомендовала к избранию в Москве 665 из 1035 кандидатов, в Санкт-Петербурге — 79 из 136 кандидатов. Из внешних заявителей в Москве было рекомендовано 11 процентов кандидатов, а в Петербурге — каждый пятый.

Впрочем, качество полученных кадровой комиссией Ученого совета материалов не всегда было приемлемым. По словам председателя комиссии, ординарного профессора Владимира Шадрикова, материалы, собранные на предыдущих уровнях оценки кандидатов (начиная с комиссий на факультетах), существенно отличались друг от друга. Были как подробные характеристики кандидатов с обоснованиями в их пользу или против них, так и простые резолюции-заключения («за» и «против»).

Отчасти этим можно объяснить тот факт, что более чем в четверти случаев оценки комиссий разного уровня оказались противоречивыми. Декан факультета прикладной политологии Андрей Мельвиль предложил в будущем при расхождении оценок кадровой комиссии по направлению и кадровой комиссии Ученого совета проводить между ними обсуждение для выявления причин разногласий. В этот раз, по замечанию декана, ни возможности, ни времени для такого обсуждения не было.

При отборе кандидатов большой вес имела их академическая состоятельность и в меньшей степени учитывались преподавательские заслуги

Андрея Мельвиля поддержали и другие члены Ученого совета, в частности, заведующий общеуниверситетской кафедрой высшей математики Алексей Макаров и декан факультета истории Александр Каменский. С коллегами солидарен и научный руководитель факультета государственного и муниципального управления Алексей Барабашев.

По его мнению, одной из причин несовпадения оценок может быть разное отношение к нехватке у кандидата преподавательского опыта. «Отсутствие опыта хорошему исследователю не помешает преподавать какой-нибудь базовый, общий курс, — считает Алексей Барабашев, — но вот профессиональные, специализированные курсы на уровне магистратуры он, не имея соответствующей подготовки, прочитать не сможет. И мы уже в сентябре столкнемся с проблемой, когда такой человек не сможет получить педагогическую нагрузку и читать курс за него придется другим коллегам. Нужно тщательно наладить взаимодействие кадровой комиссии с теми, кто разрабатывает и ведет курсы».

«Таким образом можно любого внешнего кандидата подловить на том, что он не читал наших курсов, — возразил Владимир Шадриков. — Да, не читал. Но если конкурс проведен своевременно, то человек высокой квалификации способен будет подготовиться к той преподавательской нагрузке, которая на него возложена».

При отборе кандидатов большой вес имела их академическая состоятельность и в меньшей степени учитывались преподавательские заслуги, признал, в свою очередь Ярослав Кузьминов. В отдельных случаях это привело к тому, что коллеги, на протяжении нескольких лет называвшиеся лучшими преподавателями по итогам голосования студентов, оказались нерекомендованными, а на их места были рекомендованы объективно более сильные ученые. «Это нормальная ситуация, это объективное соревнование, — сказал ректор, — но я все же считаю, что у нас есть долг перед теми, кто действительно является лучшими преподавателями университета — мнение студентов при таком массовом добровольном голосовании многое значит». Такие коллеги (их, впрочем, совсем немного) будут приняты на работу на новый учебный год по приказу ректора и в следующем году снова смогут подать заявки на конкурс ППС, сообщил Ярослав Кузьминов.

«То, что мы должны приглашать ученых, имеющих публикации, не подлежит сомнению, — продолжил тему заведующий отделением востоковедения Алексей Маслов. — Но есть одна особенность: далеко не все из них обладают педагогическим мастерством, и это может стать большой проблемой, когда студенты станут голосовать против них». Алексей Маслов рассказал о собственном опыте участия в отборочных комиссиях в одном американском университете. Процедура очной оценки кандидата там проходит в течение одного дня и состоит из трех этапов. Сначала кандидат читает короткую вводную лекцию (приблизительно на 20 минут), по итогам которой проводится анкетирование студентов — так выясняется, насколько внятно лектор способен излагать и доносить свои мысли до студенческой аудитории. Второй пункт — презентация личного научного проекта перед учеными, во время которой кандидат рассказывает, чем он может быть полезен именно для данного университета. Наконец, с кандидатом проводится интервью-собеседование, на котором присутствуют не только его потенциальные коллеги по факультету, но и сотрудники администрации университета — ровно затем, чтобы согласовать свои оценки и исключить дальнейшие разногласия.

Кроме того Алексей Маслов обратил внимание на специфику отбора отдельной категории преподавателей — языковых. «У них обычно маленькая научная нагрузка, но им нужно обладать большим мастерством преподавания языка, и потому оценивать их нужно совсем по другим критериям», — считает он.

Право выбора формы очной оценки кандидатов находится в компетенции кадровых комиссий по направлениям, напомнил, комментируя выступление Алексея Маслова, Вадим Радаев. «Они могут потребовать от кандидата выступить с вводной лекцией, или с научным докладом, или пройти собеседование, или все вместе — это в их руках, — подчеркнул первый проректор. — И представители администрации уже входят в состав кадровых комиссий. Что же касается преподавателей иностранных языков, то к ним в части публикаций применяются пониженные требования, но в этом случае они идут на преподавательский договор».

Некоторым сильным претендентам лишь немного не хватило для выхода на итоговое голосование. Кадровая комиссия Ученого совета рекомендовала руководству университета рассмотреть возможность принять часть таких кандидатов на работу вне рамок конкурса ППС. Еще несколько кандидатур талантливых преподавателей, имеющих большой опыт работы со школьниками, были рекомендованы на рассмотрение руководству Лицея ВШЭ.

Окончательное решение по избранию кандидатов на должности ППС будет принято по результатам голосования членов Ученого совета ВШЭ. Его итоги будут объявлены и утверждены на следующем заседании совета 27 июня.

Олег Серегин, новостная служба портала ВШЭ